Ни слова о рэпе vol. 28
Вы любите сладкое?
Марат: Фьюз да. Я больше по солененькому.
Говорят, сластенами становятся, если не хватает любви, мало в крови гормонов счастья. Вы согласны с этим?
Фьюз: Я с детства люблю сладкое, хотя любовью родных никогда не был обделен.
Марат: Я не согласен. По-моему, это все предрассудки. Вообще людям очень мешают стереотипы.
Фьюз: Например, что рэп это “Yo!”.
Марат: Да, меня это немножко бесит. Мы вчера пришли на радио, на “Комсомолку”, причем, ведущие были достаточно солидные. Они там начали “Yo!”, “Давай, yo!”. Я смотрю, взрослая женщина, высокообразованная, а говорит ненормально. У нее в голове сидит этот стереотип “Yo!”. Все уже давным-давно знают, что рэп это не “Yo!”, а она до сих пор этого не знает. Правда, есть еще группы, которые делают какую-то пургу, и они укрепляют подобные стереотипы. Мы же хотим, чтобы все понимали, что рэп это серьезная музыка.
Один великий писатель сказал, что на свете есть только две вещи, ради которых стоит жить: любовь к красивым девушкам, какова бы она ни была, да новоорлеанский джаз. А по-вашему, ради чего стоит жить?
Фьюз: Каждый сам для себя ищет цели в жизни, сам решает, ради чего стоит жить. В этом вопросе у каждого индивидуальный подход. Что касается меня, то я живу ради того, чтобы жить. Пока у меня есть время, я им пользуюсь. Завтра делаю одно, послезавтра другое. У меня нет намеченной цели, четкого плана на всю жизнь. Все меняется с годами. Вчера я думал так, завтра все может быть по-другому. Поэтому я не хочу говорить об этом сегодня, может быть, завтра мне покажется это смешным.
Марат: Насчет любви к девушкам, тем более, к красивым, это как-то слишком молодежно, по-моему, звучит.
Фьюз: Красивых девушек слишком много.
Марат: Сегодня ты красивая, богатая, я тебя люблю. Вот ты там завтра станешь некрасивой, и мы тебя уже не любим. Невозможно любить за что-то. Любовь это глубокое чувство, от которого ты просто так не откажешься. Любовь может быть к родителям, к родным, к друзьям. Да, ради этого стоит жить.
Ради успеха не всегда по отношению к другим люди ведут себя согласно каких-то человеческих норм и принципов, особенно, когда дело касается самолюбия и денег.
Фьюз: Мы все делаем выбор в нашей жизни, правильно? И, конечно, в некоторых ситуациях тебе необходимо идти на уступки, о которых ты будешь жалеть или не будешь жалеть. Это уже твой личный выбор. Необязательно, поступаться своими принципами. Можно где-то и отказаться от каких-то благ, которые будут очень дорого стоить. Так что оставаться собой это личное дело каждого.
Когда приходит время снимать розовые очки?
Фьюз: Когда наступает момент не расплаты, а выплаты долгов каких-то, которые накопились неважно где, в материальном или духовном плане. Какое-то время ни о чем не думал, всем хамил, а потом в какой-то момент тебе нужно, чтобы кто-то помог, а оказывается, что всем на тебя плевать. Вот тогда, наверно, надо снять очки и задуматься о том, что надо было бы быть попроще с людьми, которые тебя окружают. Как говорит Марат, оплата при выходе. Вот это момент истины.
Можно ли верить словам?
Фьюз: Да, можно. Вопрос в другом, верить или начинать жить так, как тебе говорят. Можно верить полностью, слепо. Наверно, человек в зрелом возрасте уже не склонен к этому, он уже все анализирует. Он верит, но есть куча всяких “но”.
Марат: Нельзя никому не верить. Но люди говорят, что никому верить нельзя. Поступки-то тоже могут делаться специально, ради того, чтобы ты в них поверил.
Фьюз: Доверие по-любому надо заслужить. Есть люди, которые к себе располагают, а есть такие, при общении с которыми кажется, что они тебя постоянно обманывают, а он, например, может говорить правду, а ты так настроен, что не хочешь ему верить. А есть наоборот, такие, которые будут ездить тебе по ушам, а ты будешь верить каждому слову. Настоящее доверие зарабатывается с годами и словами, и поступками.
Что заставляет вас краснеть?
Фьюз: 20 минут в солярии.
Марат: Бывает такая реакция организма, неконтролируемая, может такое возникнуть в какой-то определенной ситуации. У некоторых людей этого нет. У некоторых есть. У меня, например, бывает периодически.
Где солнце ярче светит?
Фьюз: Там, где нас нет.
Существует миф о том, что творческие люди склонны к изменам и переменам.
Фьюз: Творческие люди понятие растяжимое. Мы сейчас о ком говорим? О музыкантах, актерах, писателях… Может, просто на остальных меньше внимания обращено?
Марат: То есть сантехник Вася своей жене изменять не может. По-моему, такое глубокое понятие верности досталось нам из прошлого и зарождалось, наверно, в коммунистические времена.
Фьюз: Или еще раньше, когда говорили о целомудрии и поясе верности.
Марат: Когда я был маленький и рос при коммунизме, нас всех учили, как надо жить, по каким определенным правилам. И наши родители, конечно, все это и соблюдали: школа, армия, потом свадьба, дети, работа, пенсия и все. А сейчас, сотовые телефоны, ноутбуки, бизнес, путешествия. Люди стали более раскованными, свободными в своих действиях. И тут совсем неважно, творческая у тебя профессия или нет. Тут у каждого человека свой выбор. Измена может скрываться, скажем, из-за того, что человека не устраивает его положение в семье. Это зависит не от одного человека. Вот он изменил, он и урод, нет. У людей совместная жизнь.
А вы склонны к изменам?
Марат: Компрометируешь? Нет, мы верные.
Фьюз: Мы однолюбы.
Представьте, что в честь вашего дня рождения ваша половинка приносит вам подарок. Вы открываете упаковку, а там журнал “Playboy” с ее изображением на обложке. Как бы вы отреагировали?
Марат: Я бы сказал, где бабки, дорогая?! Знаешь, сколько денег платит “Playboy” тем, кого берут на обложки? Предлагали Монике Белуччи фотосессию за 3 млн долларов. Она отказалась. Так что…
Фьюз: Это будет слишком дорогой подарок для Playboy. Мы скромные парни, у нас скромные запросы. Главное, внимание от людей, которые тебе звонят и от чистого сердца тебя поздравляют, которые готовы разделить с тобой день твоего рождения. То, что они принесут какую-нибудь бутылку или компакт-диск это уже не так важно.
Говорят, что с годами мужская дружба становится только сильнее. Сюда же относят и понятие о мужском братстве. У вас есть те друзья, которые прошли с вами определенный путь и которые сейчас остаются близкими для вас людьми?
Фьюз: Да, но это очень узкий круг. Такого, чтобы у нас братство, нас 50 человек, мы там собираемся раз в год в каких-то черных мантиях где-то в пещере, этого нету. Есть просто пара друзей, которым я могу позвонить в трудные минуты, и они поднимут трубку, неважно, 5 утра или если нужно что-то для меня сделать. Также и я готов для них на многое. Братство это или еще что-то я не знаю. По-моему, это больше взаимопомощь, проявление каких-то человеческих качеств.
Марат: Братство это какая-то американская туфта из фильмов. Знаешь, где мальчики в каком-нибудь колледже собираются. Дружба не может быть братством. Я общался одно время с людьми и интересовался моментом, у кого сколько реально друзей, вот посчитать. Я мало знаю людей, у которых много друзей. Два это вообще предел. Я спрашивал у многих своих знакомых. Друг может быть один, может быть два, но настоящих. В принципе, друзей может быть и много, но на самом деле, если задуматься серьезно, кого ты действительно можешь выделить, то получится 2 человека.
Фьюз: В лучшем случае.
Чем петербуржцы отличаются от москвичей?
Фьюз: У нас холодно, мы носим большие бороды.
Марат: Немного разный ритм жизни в Питере и в Москве. Люди живут сообразно ритму города. Кроме того, в Москве полно приезжих. Я думаю, таких тут большинство. По большому счету, найти тут коренных москвичей, и узнать, чем они будут отличаться от питерских – сложный вопрос. Тут коренных-то раз-два и обчелся. Тут интернационал полнейший. И питерцы те же самые, и нижневартовцы… Сюда едут в поисках лучшей жизни, чтобы найти работу. Зарабатывать бабки. И они живут в этом ритме. Тут надо кипешить, суетить, что-то всем впаривать, кидать, мутить постоянно. Кто-то землю продает, кто-то вагоны загоняет, а у нас люди просто живут и живут, им пофиг, занимаются своими делами.
Фьюз: По спокойней. Поэтому поезд Питер-Москва и мотается. Москвичи ищут у нас спокойного отдыха, атмосферы более легкой, а питерцы едут сюда, чтобы позажигать, чтобы побегать по ночной Москве на каких-то скоростях, за ночь побывать в 5 клубах.
А в ментальном плане чем отличаются жители двух столиц?
Фьюз: Да любой питерский житель может стать москвичом после года проживания в Москве, и москвич с таким же успехом адаптируется к более спокойной атмосфере.
Тем не менее, всем известна питерская интеллигентность.
Фьюз: Да брось ты. Эти понятия, наверно, жили только в буржуазной России. То, что мы живем в Питере, не значит, что мы каждые выходные ходим по музеями, и нас можно постоянно встретить с томиком Довлатова или чего-нибудь еще.
Марат: В Москве бешеный трафик, много разных приезжих, постоянно кто-то приезжает-уезжает-остаются. Тут все постоянно меняется. А в Питере такого нет. Туда приехали туристы с фотиками, походили по городу, пощелкали и уехали. Там большой процент населения всю жизнь живет, наверно, от этого все и пошло, объединения художников, питерская интеллигенция, питерский рок, питерский рэп и прочее.
Что вы вносите в понятие “жить лучше”?
Фьюз: Нет предела совершенству.
Марат: Это зависит от твоей души и состояния душевного равновесия, здоровья и того, как ты себя ощущаешь. Чем лучше ты себя ощущаешь, тем тебе лучше. У тебя могут быть деньги, любовь, а ты себя все равно загоняешь, что тебе чего-то не хватает.
Фьюз: Человеку всегда чего-то не хватает. Человек ненасытен.
У вас была в детстве копилка?
Марат: У меня была. Я мелкий был. Мне кто-то сказал, что если набить полностью бутылку из-под шампанского монетками, то получится вроде 300 рублей. И я дома всех напряг, “Мама, папа, все давайте собирайте по 10 копеек”. Пихали-пихали туда, полбутылки накопили, потом произошла какая-то деноминация, в итоге, все обесценилось, и эти копейки в той бутылке так и остались.
Какая была ваша первая работа?
Марат: Я работал в колхозе. Нас привезли, рассказали, сколько заработаем, ля-ля-ля-три рубля, ну это еще в советские времена было, я был еще в школе. Денег тогда своих не было, родители мои получали немного, я не мог позволить себе брать у мамы деньги на шмотки, понимал, что молодой растущий организм, хочется хорошо выглядеть, нравится девочкам, и надо что-то делать. Заработать в таком возрасте можно было только в колхозе. Там я увидел большую длинную грядку, и мне сказали “Пошел!”. Дали перчатки, в пыли дошел до конца грядки, фу, думаю, все. “Все, мальчик? Вот тебе вторая грядка!”. И пошел… Ужасные были времена. Потом, когда я приезжал домой и понимал, что завтра мне опять надо вставать в 8 утра и опять полоть эту грядку… Ну пару недель я на этой работе проконтовался, собрал там морковку или картошку, не помню, купил себе кеды и брюки и все, на большее меня не хватило.
Фьюз: А мы мыли машины, стекла, проезжающие на перекрестке, пяти углах, с баллончиками “Секунда”. Тогда как раз не было такого обилия магазинов, были коммерческие, “комки” назывались, в которых продавалось все подряд – от выкидных ножей, фонариков до кожаных курток. Такая ярмарка китайских приколов. И после рабочего дня шли туда, за какими-нибудь сигаретами зарубежными…
Как вы убиваете время?
Марат: В последнее время “убивать время” это не про нас, его как раз не хватает. А так, вообще, когда мне все надоедает, я люблю кино посмотреть, чего-нибудь такое. Принять статичное положение. Скачал фильм, посмотрел, полазил в Интернете.
Кстати, о кино. Сейчас ведется огромная дискуссия по поводу будущего кинематографа. Что победит — смысл или технологии? Яркий пример тому – “Аватар”. Многие критики считают, что помимо 3D в фильме нет ничего интересного.
Фьюз: Я не знаю, чем они смотрели, когда говорят, что в “Аватаре” нет смысла. По-моему, это прекрасный фильм, я смотрел его не один раз. И в 3D, и в 2D, и в 1D. Все варианты попробовал, и мне очень понравилось. По-моему, это в любом случае прорыв.
Марат: Я смотрел в 2D, потому что в 3D все было занято, не было билетов. Мне понравилось. Во всех планах замечательный фильм, зрелищный, постоянно меняются события, очень крутые съемки, актеры, и сюжет. Все довольно-таки прилично. Люди, которые так говорят, они сами по себе, может быть, смотрят фильмы более философские, с более глубоким смыслом, а “Аватар” это развлекательная индустрия, это фильм для всех. Они смогли вложить смысл для разных людей. Кому-то картинка понравилась, кому-то эффекты, кому-то смысл. Это как мэйнстрим в музыке фильм для всех. “Аватар” даже моему папе понравился, хотя он достаточно серьезный человек, начитанный, и если бы в этом фильме действительно что-то было не так, то он бы мне точно сказал, “Марат, это туфта”.
Сейчас рассматривается законопроект “О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию”. Как вы считаете, ретушированное вещание и введение цензуры поможет защитить детей от жестокости, наркотиков и порнографии?
Фьюз: Вопрос в том, кто будет следить за этим. Если уберут программы с MTV, где голубые находят друг друга и это показывается в прайм-тайм, это вообще пошлятина нереальная, то, что, по-моему, детям совершенно не нужно знать: как какие-то трансвеститы меняют пол, кто-то куда-то закачивает себе силикон, это все показывают по каналу, целевая аудитория которого от 13 до 19 лет, мне кажется, что да, можно было бы как-то за этим следить и урезать. Что касается тех фильмов, которые есть в прокате, то там нужно просто ввести определенные возрастные ограничения, которые не позволят ходить детям на те фильмы, в которых есть сцены насилия. Это нормально. Вы лучше посмотрите, что в новостях показывают. Об этом надо задуматься. Они круче любых боевиков и фильмов ужасов.
Марат: Да что они будут ретушировать? Думаешь, они сейчас ничего не ретушируют? То, что показывают по телевидению, показывают только то, что хотят. То, что видеть не надо, то никто и не покажет. Масс медиа – это средство влияния на людей. Там все очень давно ретушируется. Ну да, хотят ввести ограничения там по мату, но это ничего координально не изменит, потому что сейчас есть Интернет. Дети 12-13 лет, пока мамы нет дома, могут благополучно найти все в сети. Ограничения давно надо было ввести. Не думаю, что сейчас из этого что-то получится.
Фьюз: Я думаю, мало что изменится. Центральные каналы, как и сейчас, будут показывать то, что они хотят, а пострадают в этом случае люди, которые снимают фильмы. Их не будут брать в прокат, как в советские времена, надо будет проходить какие-нибудь комиссии, которые будут ставить палки в колеса. И определенные люди будут зарабатывать на этом деньги.
Есть мнение, что если запретить показывать последствия аварий с пьяными за рулем, наркоманов, умерших от передоза и прочее, то пропадает возможность вести политику за здоровый образ жизни. Метод “от противного” будет вне закона.
Фьюз: Для того, чтобы показать детям, что пить-курить-ругаться матом нельзя, достаточно не курить дома и не бухать родителям. Тогда это будет более весомо и ощутимо, а если запретить по телевидению показывать, а у тебя папа алкоголик, а мама курить с грудным ребенком на руках, то все эти ограничения ничего не дадут.
Марат: Все равно, мне кажется, каждый человек индивидуально через это проходит. Неважно, от воспитания или от чего-то другого это зависит. Ребенок в определенный момент своего развития сталкивается с этим. Даже если родители всю жизнь воспитывали его правильно, рано или поздно, он станет свободным и будет сам развиваться, получит какое-то уличное образование, познакомится с друзьями, и он увидит все это, по-любому попробует и сделает свой выбор. Если же ограничить общение со своими сверстниками, тогда он не сможет вообще с людьми общаться.
Фьюз: Да нет, не то, что не сможет, он просто сорвется с цепи в определенный момент, если действительно во всем ограничивать. Например, только музыкальная школа, потом спортивная секция, потом домой делать уроки и в итоге, если 18 лет так держать ребенка, во-первых, он будет не готов, не сможет просто адаптироваться к взрослой своей жизни и в какой-то момент просто сорвется и начнет уже пробывать все, в общем, к добру это не приведет. Я просто знаю лично людей, которым там не разрешали вечером гулять, а потом, как только они поняли, что могут сказать родителям “нет”, то уходили из дома и творили такие вещи… Так что тут надо знать меру.
Марат: Знаешь, сложнее ситуация не с тем, что там в будущем твой ребенок не должен курить, а важно, чтобы он не вырос закомплексованным. Это еще хуже, чем курить или чего-то выпить. Ребенок может ни пить, ни курить, ни научиться общаться. Так что тут есть другие моменты, более важные.
Фьюз: Если человек захочет покурить, он покурит, в любом случае.
За что вы можете сказать спасибо своим родителям?
Фьюз: Есть такая старая, по-моему, удмуртская поговорка: “Хоть яйцо на ладони испеки, матери долг не отдашь”. Знаешь, можно кланяться до старости, мы будем должны всю жизнь нашим родителям, хотя бы за то, что мы вообще появились на свет, не говоря уже о нашем воспитании, тех слезах, которые мы принесли, когда чуть подросли, и той заботе, которую они нам уделяли, когда мы болели, и то образование, всем мы должны, и за все благодарны нашим родителям. А ты еще спрашиваешь… Мы ж не детдомовские.
Какой предмет у вас вызывает ощущение дома?
Фьюз: Кровать. И холодильник.
Марат: Я одно время искал квартиру, просмотрел мест 15, и вот понимал, что мне надо найти что-то, где я бы чувствовал какое-то общее ощущение. Должно быть именно столько-то места, именно вот такие должны быть окна, надо, чтобы все нравилось, чтобы было комфортно. Мне должно быть хорошо. Мне нравится балкон, большое окно, вид, место, где магазин располагается, парадная… А уют ты уже сам создаешь, это внутреннее, твои какие-то вещи, фотографии, мои инструменты к примеру…
Фьюз: Дом это место, куда ты хочешь возвращаться, где тебя ждут, куда тебя тянет, когда ты устал, куда ты можешь приехать после каких-то приключений нереальных.
Марат: Это то место, к которому ты привык. Со временем ты же можешь из одного места в другое переехать. У меня проходит полгода или 8 месяцев, после которых я почувствовал, все, вот теперь я дома. Сначала, когда переезжаешь в новое место, есть еще старая привычка, а потом все вокруг тебе уже близко становится улицы, магазины, дворы, которыми ты идешь. Дом – это там, где ты живешь, и он может меняться.
Фьюз: Это как с нашей студией “Кухня”. Многие интересуются, что за район, дайте точный адрес… Кухня – там, где мы. Сегодня она может быть в Москве, завтра в Нью-Йорке, потом еще где-то.
Марат: Мы можем со всем своим барахлом приехать в любое место и делать там свою кухню. Кухня это мы с Артемом. Мы можем собраться в Турцию, поставить там палатки и рубить там.
Фьюз: Тоже самое и с домом. Это те предметы, которыми ты себя окружаешь, твои близкие, семья, твой кот или твои родители – вот там и дом.
У вас никогда не было желания сбежать на необитаемый остров?
Марат: А что там делать?
Фьюз: Выбраться на природу на час, на два – это одно дело, сходить в поход на неделю – это другое. Необитаемый остров – точно нет. Мы – дети большого города, нам нужно это движение, общение, мы без этого уже тоже не можем. Мы на звание сельских жителей пока что не претендуем. Может, когда нам будет лет по 80, мы захотим как-то удалиться от всего этого шума-гама, а пока я лично без этой суеты своей жизни не представляю.
Марат: Вообще по-моему, это понятие сбежать на необитаемый остров для тех людей, которые реально хотят от чего-то убежать, от каких-то проблем, от общения, это уже проблемы личностные, чем “ой, я там поеду отдохну на необитаемый остров”. И так можно куда-нибудь съездить. Может быть, кому-то хочется более спокойного какого-то ритма.
Фьюз: Сменить обстановку это одно, необитаемый остров это очень серьезно. Там ни стиральной машины, ни Интернета, ни телефона, ни холодильника. Там муравьи, а еще тебя могут съесть.
Марат: А отдохнуть, залезть куда-нибудь на гору, где хороший воздух, отличный вид, посидеть часок, подумать о жизни это да, но сбегать лично я пока никуда не собираюсь.
Фьюз: Необитаемый остров – это одиночество, а к нему мы пока не готовы.
Ксения Демидова
