streetwear adidas brandshop
Илья Гребенщиков рассказал Афише о том, как его Brandshop прошел путь от любимого магазина футбольных фанатов до модного streetwear магазина, о моде, ретейлерах, нюансах работы магазина одежды в кризисной Москве и фетише кроссовок Канье Уэста.
С чего все началось
Brandshop начинался с заказа вещей на eBay, с привоза прошлых коллекций с распродаж. В 2008 году у нас был маленький шкаф в офисе наших знакомых, которые занимались туристическим бизнесом. В тот момент еще не все умели пользоваться PayPal, не все понимали, как оплачивать заграничные покупки картой и как заказы вообще доставляются. Были ли мы посредниками? Можно и так сказать. Потом у нас появился маленький шоу-рум на Таганке — настолько маленький, что людям приходилось мерить вещи на улице, в переходе. Потом мы сидели на Новослободской в подвале с комнатой побольше, потом переехали на Фадеева, где более-менее началась какая-то взрослая жизнь. В 2012-м переехали на Петровский бульвар — в самый центр. Когда у нас был магазин в подвале, я думал, что это потолок, выше уже быть не может. Так что я могу сказать, что да, похоже, у нас получается. И надо учитывать, что значительная часть покупок совершается онлайн, а тут границ для развития просто нет.
О работе магазина одеждыв московских реалиях
Мне легче рассуждать о жанре стрит-ретейла, который в нашем городе находится в удручающем положении: все привыкли делать покупки в торговых центрах. На улице себе могут позволить держать бутики только гиганты моды. Большинство покупок, которые совершаются в Brandshop, — адресные, то есть наши клиенты хорошо знают марки, и их одежда интересует больше, чем магазин. Но сознание людей в Москве довольно быстро развивается. Если взять Садовое кольцо, бульвары, центр, то за семь последних лет появилось много приятных персонажей, они хорошо одеты. Я просто, если честно, не очень увлекаюсь модой. И я не считаю, что наш магазин задает какое-то направление моды. Для меня это просто хорошая качественная одежда.
Как футбольное движение полюбило сникеры
Это очень старая история, она уже как «Легенды и мифы Древней Греции». Да, я болею за «Торпедо-Москва», есть много фанатов «Спартака» среди моих друзей, и за ЦСКА, и за «Динамо» топят. Мы не принадлежим к какой-то одной фракции. Конечно, начиналось все с околофутбольного движения, с доставки в Москву Stone Island, Burberry, Lacoste, винтажных Adidas — с одежды, которую любят болельщики. И сейчас у нас много спортивной одежды, которая при этом никак с футболом не связана. Например, то количество кроссовок, что мы продаем, — это уже скорее черта уличной культуры, хип-хопа какого-нибудь. Приятно, что москвичи наконец-то полюбили кроссовки и привыкли к мысли, что не надо их покупать на рынках или в дисконтах, — теперь они следят за новыми коллекциями и покупают их. Кроссовок много не будет никогда — это точно. Сейчас они становятся каким-то отдельным направлением, новым блоком — появились сникерхеды, которые приходят только за кроссовками.
О модноймоде
У меня вообще мало и кроссовок, и одежды. Я покупаю пару и ношу, пока она не сносится. Сейчас у меня их две — белые и синие Nike. Я не понимаю этой моды и ажиотажа вокруг кроссовок Yeezy. Я хочу работать и радовать людей этими релизами, но сам я от фетишизации одежды удовольствия не получаю.
О кризисе
Весной курс был 54 — заказы делались исходя из него. Сейчас, когда их надо выкупать, евро стоит 80. Был определенный бюджет, план. Но эта ситуация происходит не в первый раз — зимой было то же самое, и мы выкупили все, просто чуть позже. А если говорить про продажи, то для нас 2015-й стал годом очень быстрого роста. Правильный выбор коллекций, адекватное ценообразование. Естественно, и покупатели начали понимать, что ветровка не может стоить семь тысяч — она должна стоить пятнадцать, что кроссовок по три-четыре тысячи уже нет — они стоят по семь. Однако я совершенно не берусь предсказывать, как сложатся наши дела зимой. Мы достаточно мобильный проект — можем двигаться и вниз, и вверх. У нас нет завышенных планок по оборотам.
Интервью Ильи для Афиши целиком можно прочитать здесь.
